Не получается сфотографировать рыжую девушку на цветную пленку. Никогда не думал, что может быть столько разных поводов отменить съемку в выходной день.

Раньше я смотрел на людей, открывающих ключом парадные двери на центральных улицах, с каким-то трепетным чувством восхищения. Без капли зависти, я всегда обращал внимание на то, как они были одеты и как держались. Забыл сказать, что дело-то было не у нас, а в каких-нибудь Европах. Это у нас всюду подъезды, и выходят их двери в подворотни, или, в лучшем случае, дворы с наркоманами в песочницах. В Европах же, по традиции, это именно парадные, из которых эти достойнейшие люди сразу же попадают на Хай Стрит какого-нибудь Саутгемптона. В Саутгемптоне, впрочем, я никогда не был, зато бывал в Брюсселе и Стокгольме, Париже и Франкфурте-на-Майне, и даже в почти родном Абердине, что на Северо-Востоке Шотландии, я видел этих уважаемых и почитаемых, с уверенной походкой и нарисованной улыбкой жителей квартир с окнами, выходящими на главную улицу.



И вот, через много лет, когда за плечами у меня годы работы на корпорации, вокруг шеи повязан шерстяной галстук, а пье-де-пуль моего пиджака негромко подчеркивает всю абсурдность ситуации, я и сам выхожу из такой парадной двери, небрежно обернувшись едва пройдя несколько метров. Не это ли то? Нет, не это. Как бы мне ни хотелось, в этой истории нет ни капли удовлетворенности. Ни в самих подъездах, которые как ни назови, все равно останутся вонючими лестничными клетками, ни в шерстяных тканях и перламутровых запонках. А есть только разрушенная по ужасной случайности загадка.

По традиции, она очень скоро выйдет замуж за отличного парня и у них родится дочь.

А спустя сутки я случайно увидел то, чего не должен был видеть. На мгновение даже показалось, что я сошел с ума и все это не на самом деле, но нет. Теперь у меня (и у нее) в голове творится чудовищная неразбериха.

Скучаю по человеку, которого видел всего два раза. И в этом нет ничего необычного, со мной такое уже случалось. А жаль.